Наши статьи

/Наши статьи
Наши статьи2019-09-22T15:41:45+05:00
1110, 2019

Золотая середина у каждого своя

Светлана Плотникова — аналитический (юнгианский) психолог, кандидат IAAP/РОАП, председатель ПААП

Однажды проснувшись, вы можете обнаружить, что хотите изменений в вашей обыденной жизни. И человек, который рядом с вами, все тот же. И отношения с ним ровные и понятные. Но это не то, чего вы хотите. Что же случилось, какие «силы тяготения» воздействуют на вашу психику, вызывая неудовлетворенность? Вы вдруг понимаете, что стабильность и постоянство могут разрушиться прямо у вас на глазах. Но вы не можете этого допустить, т.к. привыкли держать руку на пульсе, полностью владея ситуацией.

Потребность в сближении с окружающими нас людьми и отдалении от них носит свой циклический характер. И это характерная и закономерная составляющая отношений. Но весь казус в том, что первая рассматривается как положительный аспект, а вторая, как негативный. И тогда вместо того, чтобы выдержать паузу, перевести дух и переосмыслить происходящее, мы с большим рвением стремимся взять под контроль наши неожиданные мысли и чувства. Тем самым, исключая понимание того, что в динамике отношений паузы также необходимы, как в хорошей симфонии принцип контрастных противопоставлений, когда страсть, пылкость и заданный темп сменяются сдержанной тональностью.

Соблюдение «нужной» дистанции является одной из важных и значимых задач в человеческих отношениях. Каждый из нас имеет свой ритм и свою потребность в сближении. Мы не всегда и не сразу можем определить точные факторы, влияющие на это. Пробы и ошибки дают возможность научиться достигать оптимального результата. Идеально, когда движение друг к другу совпадают. Но практика показывает, что так бывает не всегда. И каждому в жизни приходится встречаться с теми людьми, кто слишком ощутимо для нас сокращает дистанцию. А так же с теми, кто не желает личных отношений. И то, и другое особым образом влияет на нас.

Как вода поддается силе гравитации Луны во время прилива и отлива, так и психика людей подвержена влиянию невидимой «силе притяжения», создающей свое таинственное движение.

Когда отдаляемся мы сами, то это может вызывать у нас смутные чувства, а вслед за ними и мысли: «То ли охладел я, то ли устал, а может быть перенапрягся на работе». В подобной ситуации нам легче сохранять здравый рассудок. Но совсем другое дело, когда мы ощущаем отдаление нашего партнера. «Он меня разлюбил(а) и поэтому игнорирует, избегает со мной общения. Или решил расстаться со мной». А это, согласитесь, совсем другие фантазии.

Отдаление одного из партнеров может вызвать у Другого оскорбленные чувства, и как следствие, обиду, тревогу, злость, вину. И он под их влиянием готов совершить необдуманные поступки. Так незаметно для обоих можно втянуться в водоворот претензий друг к другу.

Поэтому, каждому человеку необходимо задать вопрос: а не присутствуют ли у меня самого эти две крайности, когда я слишком сокращаю дистанцию, или выпячиваю свою отчужденность и отрицаю свою потребность в ком-либо.

Алхимия отношений нуждается не только в сильном пламени, подогревающем сосуд семьи, но и в слабом мерцании, которое видно только посвященному.

Длительное интенсивное бурление содержимого в сосуде будет нагнетать давление, что опасно взрывом и разрушением «химических элементов», находящихся в едином пространстве. Поэтому затихание огня способно снять напряжение в пространстве семьи и перераспределить энергию, направив ее по другому пути. Что может восприниматься не сведущими, как ухудшение взаимоотношений, или как разрушение союза, что оным не является. Нахождение своей золотой середины и обнаружение промежуточных вариантов является задачей для нас.

И на что мне хотелось бы еще обратить ваше внимание, так это на следующий момент. Чаще всего источник неудовлетворенности находится в нашем внутреннем мире. И если мы не осознаем этого, то объектом улучшения могут стать те, кто находятся рядом с нами. А там и недалеко до соблазна сделать их ответственными за наше благополучие.

Лишь когда мы можем соотнести видимые изменения в отношениях с нашим внутренним содержанием психики, тогда появляется возможность найти источник неудовлетворенности. И он может вовсе быть не связанным с вашим партнером. Настало время задаться вопросами: что встревожило меня в нынешнем положении? Каким я еще хочу стать, во что я верю, а что уже подвергаю сомнениям? И что во мне хочет измениться? Какой нераскрытый потенциал подталкивает к этому? Испытываю ли я сейчас большую потребность проявлять заботу о других или мне самому она нужна? Удовлетворяет ли меня работа, и я нахожусь на своем месте или высиживаю время без энтузиазма?

Важно замечать «отливы» в отношениях и использовать это время для встречи с самим собой. Исследовать природу своей души и ее глубину — не понятые и не признанные части себя, затерянные на задворках нашего сознания. И в этом случае поиск ответов даст ощутимый результат.

Так не этот ли спрятанный мир души вдруг пробуждает нас под утро в надежде обратить на себя внимание?

1110, 2019

С широко закрытыми глазами

Светлана Плотникова — аналитический (юнгианский) психолог, кандидат IAAP/РОАП, председатель ПААП

Происходящие события в нашей жизни открывают важные аспекты взаимоотношений, которые зачастую в обыденной суете остаются невидимыми. Насколько они не замечаются, настолько же они важны для осознания того, что с нами происходит.

Молодая женщина задумчиво и осторожно, как — будто шла на ощупь в темноте, рассказывала об отношениях с мужчиной, которые длились полгода. Их встречи были для нее единственным убежищем от одиночества, где она могла расслабиться и отвлечься от суровой реальности. «Его внимание, с одной стороны, приятно, но порой его так много, что не остается места для меня самой». В последнее время ее одолевал вопрос о том, почему его забота вызывает раздражение и смутное сомнение в искренности его чувств. «Я хочу, чтобы ты, даже находясь на расстоянии, сообщала мне о том, куда и с кем ты планируешь идти. И спрашивала меня, согласен ли я с этим. Мне важно, что происходит с тобой. И тем самым ты сможешь подтверждать то, что и я не безразличен тебе». Она звонила ему и отвечала на множественные вопросы: куда, зачем, с кем она идет, и сколько времени будет отсутствовать дома. Но если это было проявлением его «заботы», то почему оная оставляет тягостные чувства и ощущение подконтрольности?

Если одному из партнеров, а порой и тому и другому, приходится «отпрашиваться», а не обсуждать свои планы, скорее всего, разыгрывается модель «детско-родительских» отношений. Для нее характерно присутствие того, кого нужно воспитывать, контролировать и направлять, и того, в чьих руках находится власть над Другим. Не осознавая этого, мы попадаем и повторяем те модели взаимоотношений, которые нами ранее уже проигрывались, и скорее всего не раз.

Часто в подобной ситуации обнаруживается тревога у обоих партнеров. За желанием быть в курсе всего происходящего скрывается подавленная тревога встретиться с неопределенностью и неизвестностью, что для нашего «Эго» аналогично грядущей катастрофе.

Оно не выносит напряжения и добивается надежности и комфорта посредством защитных реакций. Одной из них является ментальная иллюзия: «Если я держу происходящее в поле своего внимания, то я защищен от неприятностей». Ведущим в этом является страх потери, в частности, потери объекта любви и привязанности, а вместе с этим, благополучия, стабильности и своей значимости, которые часто связываются с другим человеком. Ощущение собственной власти позволяет заглушить в себе чувство неполноценности и уязвимости. Если человек не осознает происходящего и не понимает мотивы своих действий, то он склонен вменять ответственность за происходящее своему партнеру. И это становится тяжелым бременем во взаимоотношениях. Так как оба втягиваются в бессознательные игры, что способствует формированию и укреплению созависимых отношений.

Что, в общем-то, и случилось у героини нашего повествования. Она стала отказываться от своих намерений, удовлетворяя чужие психические потребности из страха быть отвергнутой и покинутой. А если все же она осмеливалась выйти из-под влияния «контролера», то мучилась чувством вины. В этом случае фрустрированы оба партнера. И подобные взаимоотношения вызывают разочарование и потерю доверия.

Рассуждая о созависимости, могу сказать, что она является нормой во взаимоотношениях «родитель-младенец», но уж никак не может быть показателем здоровых взаимоотношений между двумя взрослыми людьми.

Никто не обязал нас сохранять мучительные отношения. Их можно прервать. Но героиня нашего сюжета не торопится это сделать. Она из собственного опыта знает, что велика вероятность повторения прежнего сценария в других отношениях. Ей важно осознать, как она входит в подобное взаимодействие, какие сама потребности удовлетворяет и как ее психика воспроизводит один и тот же сюжет – власть и подчинение, желание любви и ее подмена созависимостью.

Все размышления, изложенные выше, необходимы нам не для того, чтобы найти виновного, найти того злодея, который портит нам жизнь. Их смысл в том, чтобы мы учились двигаться от прежних «детских» паттернов взаимодействия к более здоровым и зрелым отношениям. Говоря «зрелые» про отношения, я рассматриваю их с позиции психоэмоциональной зрелости, а не биологического возраста.

В случае с нашей героиней путь в лучшее будущее она начнет из того «места», в котором пребывает сейчас. Ей еще предстоит познать те черты своей личности, которые долгие годы отрицались и подавлялись ею и ближайшим окружением. Обнаружить врожденные качества и переоценить представление о себе. Она приблизилась к тому, чтобы увидеть, что исходящие от партнера ограничения вызывают у нее гнев, который она старается не замечать. И теперь во избежание конфликтов ей приходится тщательно скрывать «себя», придерживаясь заданных рамок в отношениях.

Когда она прибегнет к своему мужеству и рискнет взглянуть в лицо реальности, от которой убегает, то это неизбежно повлечет за собой перемены в жизни. Перемены, которые страшны и желанны одновременно…

1110, 2019

«Я хочу быть идеальным родителем!»

Светлана Плотникова — аналитический (юнгианский) психолог, кандидат IAAP/РОАП, председатель ПААП

Появление на свет детей связано со многими нашими ожиданиями – реализовать себя в материнстве и отцовстве, приобрести родительский статус, заботиться о тех, кто нас любит и нуждается в нас, продолжить род и т.п.

Из рассказа молодого мужчины: «Я люблю детей. Мы с женой мечтали о рождении ребенка. Но когда я узнал, что она беременна, у меня появились противоречивые чувства. Я не ощутил радости, и это встревожило меня. Что происходит? Почему предстоящее событие вызывает гнетущее ощущение тревоги и мои ощущения так далеки от предполагаемого счастья?»

Чаще всего тревога прорывается в то пространство нашей жизни, где мы чувствуем себя неопытными и неуверенными.

Хотя на книжных полках и в интернет ресурсах достаточно литературы о воспитании и развитии детей, тем не менее, ее прочтение не устраняет напряжение. Родители просто теряются в списках рекомендаций.

Они отмечают для себя, что часто сталкиваются с дилеммой, которая вызывает фрустрацию — как безусловно любить ребенка, как не навредить его хрупкой психике и создать необходимые условия для роста и развития. С одной стороны — оберегать и заботиться, а с другой стороны – стимулировать развитие самостоятельности и ответственности.

«Я вижу, как некоторые события в моем детстве повлияли на меня. Мои родители были во многом не справедливы по отношению ко мне. И мне становится страшно от мысли, что я могу ненамеренно нанести травму своему ребенку. Как мне этого избежать? Я хочу быть идеальным родителем».

Я слышу в рассказах многих людей неподдельное переживание о том, что они не могут достичь того «идеального образа», который крепко засел в их сознании. Как бы они не желали и не стремились к нему, все равно ими совершаются ошибки, приводящие к чувству вины.

Так откуда берутся у нас эти образы, несоответствие которым вызывает комплекс неполноценности?

Здесь я бы хотела остановиться на одном из важных аспектов. В психике человека априори заложен феномен коллективного наследия – некие первообразы, «образцы для подражания», которые мы познаем через мифологические и религиозные сюжеты, литературу, театр, кино, живопись.

Мы несем в своей психике «базовую схему» о том, как должны вести себя «Великие» родители. Нашим сознанием они воспринимаются как сверхординарные личности, часто сопоставимые с Богами.

Даже если нам не случилось быть рядом с оными, то кто из нас не мечтал о всепрощающих, всепонимающих и справедливых родителях? И уже сами став родителями, мы не все смогли освободиться от этой иллюзии.

И хотим ли мы видеть и знать, что полный образ родителя включает в себя два полярных полюса – позитивный и негативный. «Хороший» полюс наделяется нами добротой, заботой, мудростью, могуществом – всем тем, что лелеет и поддерживает, помогает росту и развитию. «Плохой» полюс включает в себя все что губит, ужасает, унижает, уязвляет – все то, что окрашено злом. Когда мы отсекаем и вытесняем из нашего сознания «неприятную» для себя часть родительства, неугодную для нашего Эго, то мы сразу теряем связь с реальностью, с жизнью во всем ее проявлении.

Мы стараемся спрятать «некрасивое», убеждая себя в том, что этого нет. И наш обман становится тем скелетом в шкафу, который вываливается неожиданно, в самый неподходящий момент, обнажая правду.

Вот тут — то нас и подкарауливает отчаяние от невозможности достичь идеала. И нам приходится констатировать факт того, что соревнование за титул «лучшего» или «небожителя» проиграно в очередной раз. И чем больше наш страх встретиться со своей «плохостью», тем сильнее мы культивируем идеалы, впадая в комплекс неполноценности и лишая себя удовольствия от родительства.

Подобная идеализация родительских функций и задач может отягощать не только нас, но и наших детей, лишая взаимоотношения доверия, искренних чувств и эмоций. За навязчивыми образами «идеального» сокрыта незавершенная личная тема отношений со своими родителями, которая отбрасывает тень на отношения с нашими детьми и мешает без искажения видеть себя и события своей жизни.

Когда мы принимаем себя сомневающимися, совершающими ошибки, растерянными и, тем не менее, ищущими варианты и новые возможности, то, скорее всего, понимаем, что далеки от совершенства. И тогда у нас появляются предпосылки к тому, чтобы стать «достаточно хорошими» родителями. В поисках идеального родительства мы крепко связаны со своими детскими инфантильными мечтами. И как нам сложно признать то, что наши родители не могли быть совершенными, мы также и себе не даем право быть земными родителями, совершающими ошибки. В нашем сознании Боги непогрешимы. Сравнивая себя с «идеалом», мы тем самым обесцениваем свои реальные успехи и достижения в воспитании.

Одной из наших первоочередных задач в воспитании является освобождение наших детей от груза своих психических проекций и идеализаций, за которыми легко утерять контакт с реальной душой ребенка.

И будем помнить слова К.Г.Юнга: «Мы тянемся в прошлое, к своим родителям, и вперед, к нашим детям, в будущее, которого мы никогда не увидим, но о котором нам хочется позаботиться».

1110, 2019

Мы такие разные, и все же мы вместе.

Светлана Плотникова — аналитический (юнгианский) психолог, кандидат IAAP/РОАП, председатель ПААП

Создавая семью, мы обычно рассчитываем на взаимопонимание со своим избранником. В нашей душе есть ожидания того, что он будет тонко чувствовать наш мир и мыслить так же, как мы и, соответственно, испытывать и выражать эмоции и чувства аналогично нашим. И стирается тот факт, что нам предстоит объединять два разных «мира» для создания чего-то такого, доселе еще не существовавшего. Соединять в одном семейном пространстве физические, эмоциональные, духовные аспекты двух разных личностей.

Каждый из вас имеет свои чувства, эмоции, модели поведения, мировоззрение. Свой личностный потенциал — не лучший или худший, а свой, индивидуальный. И каждый из вас, в той или иной мере, обладает возможностью влиять на психоэмоциональное состояние близкого человека, осознает он это или нет.

Наши эмоции – это форма энергии, которую мы ощущаем на телесном уровне. Например, попадая в поле агрессии, мы невольно начинаем испытывать ее силовое поле на себе. В результате этого, мы можем улавливать ее у себя в виде аналогичной реакции или в виде страха. А попадая в пространство заботы и внимания, мы расслабляемся или воодушевляемся. Внезапные импульсы человека, находящегося рядом с нами, тянут нас в том или ином направлении.

Каждый помнит из уроков физики, как силовое поле магнита складывает характерные узоры из железных опилок. Если мы помещаем рядом с первым магнитом другой магнит, обладающий более сильным энергетическим полем, то изначальный узор изменит свои очертания. Это говорит о том, что доминирует более сильное поле и искажает первичное. Такая простая и всем знакомая аналогия демонстрирует нам, как все мы можем подвергаться влиянию проявленных и непроявленных чувств и эмоций в наших взаимоотношениях. И близкий круг семьи не является исключением.

«Я стараюсь не показывать свои эмоции. Я их прячу!» — скажите вы. Но это ничего не меняет. Рядом с вами возникает определенная атмосфера, своего рода «магнитное поле», влияющее на людей. Скорее всего, и вам приходилось находиться рядом с человеком в то время, когда было невозможно объяснить себе, что же происходит с ним, и облечь это в слова. В такие моменты часто возникает напряжение и недоверие. Вы не можете объяснить, и только дискомфорт — «здесь что-то не так», вам может подсказывать об этом.

Когда мы входим в резонанс с эмоциями другого человека, это может быть как приятным, так и не приятным ощущением. Мы можем затягивать друг друга в свои неразрешенные комплексы, не осознавая это. Ранее сформированные привычки в родительской семье структурируют наше поведение и частенько препятствуют появлению новых способов взаимодействия и выражения себя и своих чувств. Если произошло застревание в той или иной форме поведения, то это мешает сближению партнеров и влияет на доверие и взаимопонимание между ними.

Так что же будет помогающим и поддерживающим при создании «своей» семьи? На что нужно обратить внимание?

Необходимо знать о том, что априори мы находимся под мощным влиянием нашей родительской семьи. И мужественно встречаться с этим. Время от времени мы сталкиваемся с «чем-то таким», что оказывает на нас сильное влияние и не поддается велению ума и сердца. Происходящее в родительской семье, к сожалению, неосознанно может стать определяющим в судьбе молодой семьи. «Невидимое» родительское присутствие может являться полем для возникновения конфликтов, что неоднократно подтверждается на практике. Мы невольно констатируем факты: «А у моих родителей было все иначе!» И вот это «иначе» нередко служит для нас нормой жизни и «шаблоном» для повторения. Личные и унаследованные «фильтры» восприятия, через которые происходит оценка ситуаций, приводят нас к определенным переживаниям. И происходящее мы видимо именно с тем эмоциональным окрасом, который встроен в эти фильтры. Те партнеры, что обращаются ко мне за помощью при затяжных конфликтах, в конце концов, признают то, что вели жизнь не свойственную лично им, но так похожую на жизнь их родителей.

Поэтому так важно исследовать свой внутренний мир. И ставить перед собой задачу познать то, что вами может руководить, независимо от вашей воли. Переосмыслять привнесенные модели из родительской семьи – поведение, конфликты и их разрешение, проявление власти и подчинения. И совместно формировать «новые» привычки и модели взаимодействия в своей семье.

Потенциал вашей личности и потенциал вашей семьи может увеличиваться.

Но для этого должны совершаться определенные шаги, а именно: умение вести «переговоры» с самим собой и с близкими вам людьми. Вашими верными союзниками в этом будут осознанность и знания, помогающие взглянуть правде в глаза.

— Как вы и ваши родители (бабушки, дедушки, родственники) выражают свои чувства и эмоции, как переживают различные события? Как вы и они действуют в различных ситуациях?

— На что у вас с ними совпадают точки зрения, а в чем разнятся? Какие, «доставшиеся в наследство» модели поведения помогают, а какие препятствует доверию и взаимопониманию в вашей семье?

Размышляя и отвечая себе на подобные вопросы, ваше поведение будет приобретать смысл для вас самих и для тех, кто вас окружает. И тогда ваше будущее будет богаче вашего прошлого. Чего вам и желаю!

1110, 2019

Мечты сбываются и не сбываются…

Светлана Плотникова — аналитический (юнгианский) психолог, кандидат IAAP/РОАП, председатель ПААП

Интересно, каким будет ваш ответ, если вас спросят: «Знаете ли вы мечту вашего избранника о будущем ваших отношений? И знает ли он (она) о ваших ожиданиях и надеждах?»

Как показывает практика, в глубине души мы надеемся на то, что наши главные мечты в дальнейшем будут совпадать. Создание своего семейного «гнездышка», рождение ребенка, взаимная поддержка и надежность в отношениях и т.д. А еще мы искренне верим в то, что наш партнер будет не только разделять наши мечты, но и, так же как мы, включен в их реализацию.

Со временем вы можете столкнуться с тем, что рождение ребенка – это, конечно же, замечательное желание, но у мужа наметилась перспектива карьерного роста, и именно сейчас от него потребуется интенсивная включенность в работу. И ваши выходные, скорее всего, будут не совместно проведенными, т.к. вероятны командировки. Но как же так? Вы же мечтали о вашем «прекрасном» будущем. А в реальности происходит нечто иное.

Приглядываясь, вы обнаруживаете в близком человеке много того, что уж никак не рассчитывали увидеть. «Ей всегда нравилась моя целеустремленность и желание не останавливаться на достигнутом результате. Но сейчас, когда мне нужно ехать на обучение, жена вдруг стала замкнутой и угрюмой. Я так рад появившейся для меня возможности, а она, похоже, удручена этим. Раньше я надеялся, что с ее поддержкой смогу достичь многого в жизни».

Вы задаетесь вопросом – должен ли один из партнеров отказаться от своего желания или необходимо отстаивать его? В такие моменты у вас могут возникнуть намерения вынудить Другого последовать по вашему пути, посчитав его единственно верным. И в этом случае при выборе действий вы будете опираться на заложенные давным-давно модели поведения, которые создают для вас более комфортные и безопасные условия.

Мечта – это фантазия о том, что еще не свершилось в нашей жизни.

И чтобы достичь желаемого, нам необходимо решать разные задачи, порой преодолевая трудности на пути к нему. С одной стороны, мы можем неистово мечтать, а с другой стороны, застрять в жестких рамках своих сценариев, опасаясь изменений и неопределенности.

Мы стремимся к тому, чтобы реальность соответствовала нашим ожиданиям, а она вносит свои коррективы. И от того, как мы будем адаптироваться к новым, неожиданно врывающимся событиям, зависит будущее наших отношений.

Вот примеры главных, часто не осознаваемых фантазий, существующих в отношениях:

1. «Мой партнер сможет осуществить мою мечту и проложит путь в наше лучшее будущее».

Опираясь на этот постулат, мы проецируем на партнера качества «сильного родителя», который обладает магической способностью ограждать от трудностей. Мы возлагаем на него свои ожидания и требуем того, чего не научились находить и создавать сами для себя в этом мире. Если Другой возьмет на себя «родительскую» функцию, то мы из раза в раз будем избегать встреч со сложными ситуациями. И тем самым способствовать сохранению своих инфантильных частей. «Он сможет защитить меня от страхов и оградит меня от огромного мира». А если у партнера не будет возможности подтвердить эту фантазию на деле, тогда он в один миг может превратиться для вас в «слабого» человека. И разочарованию не будет предела. Ведь, попадая в сценарные программы, мы не можем увидеть и признать, что это наша жизненная задача. И ее решение является нашей зоной ответственности, избегание которой делает нас слабее. Перекладывая «свое личное» на плечи Другого, мы тем самым лишаем себя возможности приобрести новые, доселе нераскрытые грани наших возможностей.

В совместной жизни мы всегда будем сталкиваться с вопросом: «Должен ли партнер удовлетворять наши ожидания?» И вот здесь важно отличать наше желание получить человеческую поддержку от инфантильного (детского) требования заручиться «родительской» защитой.

2. «Я и мой партнер должны иметь одинаковые мечты о будущем».

Этой фантазией мы стремимся оградить себя от инакомыслия и разногласий, которые могут возникнуть на фоне этого. Мы разочаровываемся, когда внутренняя реальность другого человека не совпадает с нашей мечтой о том, каким мы хотим его видеть. Каждый из нас, осознает он это или нет, несет в своей душе образ партнера — как тот должен поступать и к чему стремиться.

Принять «инаковость» близкого человека, как неоспоримого факта, это самая большая трудность во взаимоотношениях. Найти пути взаимного обогащения и развития – задача, требующая усилий.

Признание и терпимое отношение к реальности другого человека – к его сомнениям, страхам, истинным чувствам и желаниям — для каждого из нас является проверкой на зрелость.

Так же необходимо знать, что даже если взаимоотношения в паре благополучны, и вы стремитесь понять своего партнера, это не дает вам пожизненной гарантии того, что каждый из вас время от времени не будет проявлять свои комплексы, сопротивления и психологические защиты.

Есть ваши ожидания и мечты, которые будут осуществлены. А есть фантазии, которым так и не суждено сбыться. И если вы осознаете это в начале совместного пути, что может измениться в ваших взаимоотношениях?

702, 2018

Супервизия: кому, когда и зачем она необходима?

Понятие супервизии в контексте психологии приходит в массовое сознание постепенно и неявно – до настоящего времени далеко не во всех психологических школах, как и в среде психотерапии как раздела медицины, этот формат работы обозначается как необходимый для практикующих специалистов. Подавляющее большинство психологов знают, что это такое, но не все обращаются к данному опыту – по тем, или иным причинам. Чем же процесс супервизии может быть привлекателен и важен, и что может служить препятствием для вхождения в него?

Итак, под супервизией подразумевают один из способов повышения уровня психологических знаний, с точки зрениянаработки практических навыков и углубления теоретических знаний, в процессе разбора и обсуждения клиентских случаев с более опытным специалистом своего направления.

Супервизии могут быть групповыми, когда клиентский случай разбирается в группе психологов, что дает возможность получать обратную связь не только от супервизора, но и от других участником работы, и индивидуальной, когда супервизия идёт в паре, что, возможно, дает ощущение большейпсихологической безопасности, большей сокровенности и защищённости в процессе анализа работы терапевта.

По форме супервизия представляет собой изложение супервизируемым психологом (супервизантом) клинического материаласупервизору с последующим обсуждением всего происходящего в терапии. По содержанию – это погружение в поле терапевтических отношений сурпервизанта и клиента как на интеллектуальном уровне, включая анализ навыков диагностики, применения профессиональных знаний и умений, в том числе, способности рефлексии и эмпатии, так и на более глубинном уровне.

Это — уровень совместного проживания того внутреннего наполнения терапии, которое нередко ставит психолога, особенно начинающего, в своеобразный тупик. Насколько бы хорошо мы ни были образованы, умны и эмпатичны, порой лавина бессознательных содержаний, чувств, аффектов, которые клиенты обрушивают на нас, может практически затапливать наше собственное бессознательное, размывая и расшатывая границы терапевтического контейнера, препятствуя сохранению наблюдающей позиции и терапевтическому процессу как таковому.

Каждый из нас помнит свои ощущения после подобных сессий – их можно охарактеризовать как «гремучую смесь» из возбуждения, беспокойства, раздражения, тревоги и страха, порой вплоть до лёгкой паники, а также нередко и ощущения полной своей неспособности разобраться в происходящем как с клиентом, так и с самим собой (что вызывает особое напряжение) …  Эти состояния не только препятствуют последующему осмыслению работы, но и способны породить неуверенность в своих силах, а так же собственной компетентности.

Поэтомунастолько важным бывает наличие «старшего по званию», в процессе взаимодействия с которым можно обсудить все, что свершается в терапии. Супервизор помогает интегрировать и собственные эмоции и их бессознательные эквиваленты,возникающие на сессиях, и вест комплекс клиентской информации, чувств и аффектов с их глубинными подтекстами, путём сочетания анализа, прочувствования и осознавания клинического материала.

Переживания, открытия и инсайты, рождающиеся у супервизанта в процессе обсуждения происходившего на сессиях,становятся своего рода «топливом», которое поддерживает огонь под алхимическим котлом психотерапии. Это создает некий новый уровень уверенности в себе, того динамического равновесия, которое позволяет быть чутким и отзывчивым к происходящему в работе с клиентом, но в то же время – зорким, внимательным и устойчивым к той потенциально разрушительной информации, с которой нам приходится сталкиваться, к тем всплескам эмоций и страстей, которые неизбежно присутствуют в терапии.

По сути, супервизионная работа является одним из элементов профилактики того состояния, которое именуется «профессиональным выгоранием» и угрожает потерей квалификации и самой способности психолога продолжать свою деятельность. Как наличие у специалиста, практикующего в сфере психологической помощи, личного терапевта или аналитика, так и стабильный альянс с собственным супервизором, в настоящее время можно назвать необходимым условием для обеспечения качественной, глубокой и экологичной работы.

Что же может препятствовать принятию решения обратиться к супервизору? С одной стороны, недопонимание значимости супервизии может быть следствием неопытности – далеко не все психологи-выпускники изначально ориентированы на эту практику. Ведь по окончании ВУЗа, как будто бы, получены полные, современные знания, умения и навыки, есть книги, конспекты и интернет, наконец…

Но, как ни странно, это может быть и следствием столь глубокого укоренения в профессии, что сама мысль о возможности и, там более, необходимости периодического профессионального контакта с опытным коллегой, способным помочь взглянуть на проблемы терапии с новых сторон, дать обратную связь и подвести к новому качеству понимания, воспринимается как своего рода удар по профессиональному самолюбию.

Все описанное можно отнести к «внешнему плану» мотивации, точнее, её отсутствия. На более глубинном уровне же, здесь может присутствовать целый пласт сомнений, опасений и даже страхов… в которых нередко не только сложно признаться самим себе, но и просто осознать.

Разве легко символически приоткрыть дверь своего кабинета для чужого внимания? Разве не страшно быть застигнутым в моменты своей растерянности, признавая свою беспомощность и слабость при столкновении со сложными ситуациями в терапии? И легко ли признаться перед кем-то посторонним, пусть и коллегой (или — именно перед коллегой!) в недостатке опыта, мудрости, порой знаний и умений в каких-то конкретных случаях?

Весь секрет в том, что все вышеописанное, с теми или иными вариациями, может переживать каждый, кто находится в процессе принятия решения – идти, или не идти в супервизию. И это – одна из естественных стадий, через которую мы проходим на пути профессионального роста.

Я сама испытываланечто подобное, впервые входя в супервизионный процесс, и далее, уже проводя собственные супервизии, отмечала эти сомнения и волнения у коллег-супервизантов. Но — кто из нас совершенен? И кто решится утверждать, что способен легко сориентироваться в любых ситуациях и справиться с любыми сюрпризами, которые может предложить терапия?

Ведь, какие бы образования, специализации, регалии и опыт ни стояли за нашими плечами,в терапевтической практике всегда будет присутствовать элемент риска и небезопасности, заключающихся в самой природе взаимодействия двух живых людей — клиента и терапевта (остающегося человеком!).

Присутствие супервизора как опытного спутника – проводника в профессиональном мире способно существенно снизить уровень тревоги и напряжении путём предоставления того безопасного пространства, в котором могут быть озвучены любые чувства и мысли, заданы любые вопросы, которое само по себе является местом, где рождаются ответы, где приходят понимание и формируется уверенность.

По сути, супервизионный процесс является одним из аспектов индивидуации психолога, способствуя формированию и совершенствованию профессиональной идентичности, обретению индивидуального стиля деятельности, достижения как новых граней мастерства, так и новых уровней личностной зрелости и внутренней гармонии.